— Я же говорила тебе, что он нашел комнату, — добавила Глаша довольно спокойным голосом. — Что же делать?
Я задумался: что-то не сходилось. Лика уверяла меня, что Рогачев получит отставку, да и вид у него был совсем не бравый, казалось, он в чем-то крепко раскаивается. Но зачем бы ему демонстративно собирать чемодан, если он вполне мог уйти тихо? Или же он к чему-то подталкивал Глашу? Я спросил, знает ли он о ее приходе ко мне.
— Ты что! — испуганно сказала она. — Меня же во всем и обвинит, так распишет, что...
Я подумал, что чемоданом он вызывал жену на скандал: ему требовалась помощь; вероятно, он не знал, как замять историю, и надеялся на Глашу, которая в этом случае должна была, защищая семью, защитить и его.
— Он никуда и никогда от тебя не уйдет, — сказал я. — И не женится на Татьяне.
Глаша недоверчиво поинтересовалась, отчего я так уверен, я ответил, что просто знаю. Ей этого показалось мало, и она стала говорить, что надо бы сделать так, как она просила: намекнуть Рогачеву, что мы встречаемся.
— Лучше бы детей рожала, чем строить какие-то планы, — посмеялся я и добавил: — Он никуда не уйдет...
— Знаешь... — начала она, но я перебил и сказал, что теперь женщины перехитрили не только мужчин, но и себя самих, а это к добру не приведет.
— Знаешь, — повторила она, не откликнувшись на мою шутку, — прошлый раз я говорила тебе о детях, о семье. Это совсем не так. Я думала... Я думала, — повторила она нерешительно, — ты говорил о тяжести, о том, что мы становимся другими... Так вот я сама не хочу с ним жить, понимаешь? А почему ты не приглашаешь меня в дом? — спросила она. — Боишься?
Что было ответить? Что женщины после тридцати сходят с ума и что это пройдет к зиме? Или же что-то другое, что, как я понимал, было бесполезно, как бесполезно все, что бы я теперь ни посоветовал. А она смотрела на меня и ждала: получалось, ей некуда было идти, кроме как ко мне.
— Боюсь, — ответил я, хотя ни бояться, ни терять мне было уже нечего.
Такого ответа Глаша не ожидала, она растерялась.
— Я все равно скажу ему, — произнесла она наконец. — Ведь это правда. Не осуждай меня...
— Ты хочешь погулять подольше, а потом прийти и покаяться? В этом снова твой план? Да? Скажи!
— Ты ничего не понял! — бросила она зло, повернулась и ушла.
